Хоакину хотелось кричать, колотить ногами и руками - какого черта он творит??? Какого черта... Сначала чуть не убил спросонья, теперь так резко реагирует на глупые слова. Нет парень понимал, что говорит ерунду, вернее понял уже после того, как сказал. И к тому же, вся эта попытка убить его уж очень сильно напоминала соблазнение в духе Темы. Нет, боль Кин не любил, но если кукловод прикажет...
Хотелось кричать.
Но он не стал. Ни спрашивать, ни возмущаться - он сам все скажет, когда сочтет нужным. Да и как то боязно. Самому себе он мог признаться в страхе, на это ему хватало духа, а от Хельмута ничего не скроешь, он все видит насквозь...
Хоакин испуганно забился совсем в угол дивана, когда кукловод поднял руку и раздался характерный свист воздуха. "Сейчас меня зашибут торшером..."
Но нет, учитель просто притянул бутыль с коньяком, хлебнул из горла и налил коньяка в чашку.
- Выпейте, Хоакин, Вам станет легче. Кин пробормотал что-то про то что он не пьет, но кажется его не услышали - Хельмут дотронулся до его волос и просто встал с дивана и стремительно направился в ванную. "Я настолько ему противен..." с горечью подумал парень,"что он даже не хочет меня видеть, я все испортил..." Хоакин посмотрел на перстень у себя на пальце и вновь выпал из реальности на несколько секунд.  "Выпейте..." Кин нерешительно взял чашку и отхлебнул половину, закашлялся, на глазах выступили слезы. Он отдышался и решительно допил оставшуюся половину. Встав с дивана, он направился за Хельмутом, уже чувствуя как алкоголь затуманивает ему мозги. Когда он толкнул дверь в ванную, разум уже покинул его, и остался только робкий взгляд синих глаз, яркий румянец на щеках и полнейшая покорность.

Отредактировано Хоакин (2010-02-07 00:50:27)

Хоакин застыл, восхищенно глядя на разметавшиеся  по плечам волосы кукловода. Они стекали, струились, как черная вода, поблескивали росинками капель и отсветами от лампы под потолком. Он даже пропусти вздох, так и стоял, любуясь. Пожалуй впервые он мог сказать, что есть кто-то, кого он считает красивее себя.
Тут кукловод встал и шагнул к нему, придержал за плечо. Хоакин благодарно вздохнул, потому что стоять ему было все тяжелее...
- Что такое, драгоценный мой? Хельмут приобнял и за второе плечо, притянул к себе. Кин чуть навалился на него, щекой провел по одной из прядей волос, стекающей по груди кукловода. По лицу словно скользнул шелк, или вода, или...
-Вы не волнуйтесь, мне совсем не больно... Я сам виноват. Я больше не буду называть вас... Хоакин втянул воздух, чувствуя какой-то очень вкусный запах, исходящий от Хельмута. -Я больше не буду...

Хоакин послушно дал себя и умыть, и раздеть, только вот когда Хельмут снимал с него рубашку, щеки вспыхнули еще сильнее, а взгляд стал туманным.
"Кажется я лечу..." Путано подумал Кин. Все казалось ему каким-то странным вязким сном, видением, иллюзией. Ему казалось, что вот он летел по небу, а потом опустился в пушистое мягкое облако, зарылся в него с головой... "Стоп... Облако состоит из воды, оно не может быть сухим..." Кажется, умывание дало свои плоды, Хоакин пришел в себя. Он сел на постели, одеяло с полотенцем сползло. Кукловод сидел в обнимку с ноутбуком, что-то читал... "Так, подведем итог... У меня теперь есть кукловод, причем при нем лучше не делать резких движений. Наиболее выгодным решением является - упасть и не шевелиться." Тут Кин обратил внимание на одну деталь - он, черт возьми, валяется в брюках! Юноша тут же вскочил и скатился с кровати, ноги запутались в полотенце и он полетел на пол, с диким грохотом встретился с ним и затих на минуту. Потом встал и пошел к шкафу, переодеваться в джинсы и свитер. "Все брюки измял..." - с отчаянием подумал Кин. Когда он переоделся, то решительно закрыл дверцу шкафа и повернулся к Хельмуту.
-Так вы мне может скажите, что я должен делать, что бы вы мне шею не свернули? - в голове еще чуть-чуть шумело, но желание выяснить все аспекты выживания с кукловодом пересиливало.

-Что поделать, если я плохой мальчик. Хоакин сложил руки на груди и хмуро посматривал на Хельмута, внутренне уже готовясь к чему-нибудь совсем уж из ряда вон выходящего. "Драгоценный мой, сокровище мое... Достал своими баронскими выкрутасами!"
- Да, вот еще что. "Ага,  я был прав, сейчас он чего-нибудь отчибучит...
Хоакин вздрогнул от прикосновения к плечам, от того, как пальцы кукловода зарылись в блондинистые волосы, от затылка к пояснице пробежали мурашки. У блондина создавалось стойкое ощущение того, что кукловод ждет какой-то реакции, но у слегка хмельного, раздразненного Хоакина мола быть только одна реакция. Когда Хельмут прикоснулся к его губам, второй раз за этот вечер, теперь уже в настоящем, пусть и несколько грубоватом, поцелуе, зрачки Кина мгновенно расширились, перекрывая собой всю радужку. Он не закрывал глаз, не собираясь прерывать зрительный контакт с Хельмутом.
- Никогда не делайте вот так, Хоакин. За это я Вам не просто, как Вы выразились, сверну шею...
-Так? Это как? Может словами скажете, а то я маленький, глупенький... Хельмут сел на диван и поманил марионетку к себе. Ноги Хоакина сами понесли его к мужчине. "Он так и будет дергать меня за ниточки теперь?" Ну конечно, Хоакин попытался сопротивляться Нитям, но не смог. Однако, рот ему никто не затыкал.
-Ну тогда я тоже скажу, черт возьми! -зло прошипел Хоакин, он был похож на рассерженного лохматого кота, -Хватит с меня ваших витиеватых эпитетов! "Драгоценный мой"... Кин передразнил голос Хельмута, -Яхонтовым еще назовите! Я не ваш, поняли?! Вы меня не покупали, мы не природная пара, да вы меня даже не трахнули! Обслюнявили только! - глаза у Хоакина совсем почернели, теперь ему уже было все равно на реакцию кукловода - в крови бурлил адреналин, жутко хотелось секса или драки.

Хоакин  рассерженно зашипел, кагда его грубо дернули за запястье. Он пытался выворачиваться, сидя на коленях у кукловода, но Нити и его руки не давали свободно двигаться. А когда Хельмут провел по его шее ладонью, лаская ключицы, Хоакин чуть было не застонал, но вовремя сдержал свой порыв, поэтому кукловод услышал лишь  громкое сопение. Шея и уши были самам чувствительными частями тела Кина.
-Могу и яхонтовым назвать, если захочу. Не трахнул, значит? Не трахнул... Хоакин вскрикнул от боли, когда хельмут укусил его, и тут же застонал, не сдержавшись, почувствовав прикосновение горячего языка к шее. Кукловод повернул его голову лицом к себе и прошептал, так что у Кина по шее мурашки побежали.
- Я, знаете ли, не сплю с детьми.
-Ага, я уже понял...  задыхаясь, простонал парень. После укуса, он кажется совсем потерял голову, а когда рука Хельмута забралась под свитер, царапая нежную кожу острыми ногтями, да еще язык прошелся по чувствительному ушку... он задрожал всем телом, и выгнулся, подставляясь под прикосновения. А потом все кончилось. Его скинули на диван и отвернулись к ноутбуку.
-А девиз у нас один - возбудим и не дадим. прохрипел Кин. Член распирал джинсы, свитер задрался, воздух холодил живот и грудь. Давненько я не занимался самоудовлетворением. Хоакин закусил губу и, расстегнув джинсы, вытащил свой возбужденный член из трусов. Он сделал одно движение, застонал, скользнул другой рукой к соскам, и снова застонал, громче, откидывая голову назад и выгибаясь на узком диване.

Хельмут кажется собрался уходить, или вставал, чтобы прибить Хоакина. Эй, ты куда, я кому тут представление устраиваю? Но учитель, видимо, передумал. Он по оглядывался недоуменно, потом кинул взгляд на распластавшегося на диване Кина и как-то сразу повеселев, сказал:
- Привет, mon cher.
-Виделись... прохрипел Кин и неуклюже встал на колени на диване. Джинсы сползли до колен, и мешались, парень стянул свитер и уронил его на пол. Потом провер пальцем по шее, там где красовались следы от укусов Хельмута.
-Вы мне шею испортили. Другая рука скользнула по животу, поглаживая исцарапанную кожу и вновь обхватила возбужденный член. -И живот. Хоакин смотрел на учителя сквозь поволоку пушистых ресниц и медленно водил рукой туда-сюда, явно наслаждаясь тем, что его разглядывают, когда он такой - с растрепавшимися волосами, алыми щеками и мутными, потемневшими глазами. Рука переместилась с шеи, он обвел пальцами овал лица, провел по волосам, отводя челку назад и давая возможность налюбоваться на свой высокий чистый лоб, скользнул по щеке, провел большим пальцем по губам, облизал указательный, потом провел языком по среднему, всосал в себя сразу два, с видимым удовольствием вылизывая их. Губы влажно блестели, глаза мерцали почти совсем по-кошачьи.

Хоакин тряхнул головой, откидывая волосы с лица и запрокинул голову, давая возможность пальцам Хельмута свободно скользить по светлой коже. Когда учитель пересел поближе и прикоснулся к его шее губами, Кин уже чувствовал приближение оргазма, ускорил темп. Но рука, накрывшая его ладонь задала свой ритм, и все равно, надолго парня не хватило, он задрожал, кончая, простонал что-то вроде невнятного "Хельмут" и чуть не упал. Джинсы, болтавшиеся у колен мешали, он едва держался на ногах. Парень расслабленно привалился к Хельмуту, послушно дав повернуть его голову и немного невменяемым взглядом посмотрел в его глаза.
- Солнышко, а ты кто? Удивленно спросил учитель.
Хоакин улыбнулся, мысли в голове передвигались еле-еле, им было лениво...
-Ваша марионетка, помните? Хоакин. У вас амнизия? Или уже склероз?.. Кин хихикнул и уткнулся носом в волосы кукловода, стекающие по плечам. -Снимете с меня джинсы, а то мне лениво... капризно заявил Хоакин.

Хоакин довольно нежился в кольце рук Хельмута. Его обнимали, ласкали, гладили, говорили комплименты - словом, вели себя как полагается. Однако, насколько я знаю учителя, это совсем на него не похоже... Ну да, поведение кукловода кардинально отличалось от обычной линии поведения. Это настораживало. Но не настолько, что бы лишать себя удовольствия посидеть у учителя на коленях, не рискуя быть придушенным (или укушенным). 
- И не "выкай" мне тут.
-Лаадно... Как скажешь. Хоакин прижался к кукловоду поплотнее, закинул ему руки на шею и запустил пальцы в волосы - уж очень они ему нравились, гладкие, длинные, текучие, они были классными. Сам Кин был счастливым обладателем волнистых волос, которые к тому же после душа завивались в "барашки".
В желудке у Хельмута заурчало и он расстроенно возвестил:
- Я есть хочу. И посмотрел такими милыми глазами, что Хоакину и не снились. Парень скатился с коленок кукловода на пол и встал по весь рост.
-Тогда пошли в столовую. Я тоже не обедал. Кин тяжело вздохнул и поднял джинсы с пола.

- Э, нет, так не пойдет. Mon cher, сначала душ.
-Эй! вскрикнул Кин, взмывая воздух, -Я вообще-то не настолько грязный! Теперь, когда он был более-менее трезв, он мог  ясно понять все ощущения - это было немного страшно и волнительно - летать. Хоакин опустился в ванную, Хельмут включил воду.
-Вы вроде... Ты, ты вроде хотел есть? - вопросил Кин, пока его намазывали гелем. Это было приятно, очень... Но кое-что отвлекало его от этих ощущений - первое - почему кукловод себя так странно ведет, почему перешел на французкий и всякие другие фамильярности в обращении со своей марионеткой? А второе... почему у него жжется метка. Он чувствовал все нарастающее жжение, которое уже начинало проходить. Но почему метка не отреагировала сразу? Получается, что Хельмут - природная пара Кина? Но если так, почему сейчас? Размышления об этом занимали почти все его мысли, так что над поведением Хельмута задумываться не пришлось.
Хоакина выудили из ванной, высушили полотенцем и чмокнули в шейку. Видимо водные процедуры закончились, потому что Хельмут вылетел из ванной в комнату. Придерживая полотенце, что бы не свалилось, парень вышел следом. Он отметил, что хвост очень идет Хельмуту, он сразу омолаживался - на вид ему теперь было лет двадцать с небольшим.
- Никакой столовой! Хочу ресторан, хочу романтику, хочу большой шоколадный торт! Хельмут еще и ножкой топнул, и стал похож на совсем мальчишку. Кин рассмеялся.
-В городе есть ресторан, но свободный час уже кончился... а, ну ты же учитель, можешь уйти и так, а я с тобой. Пока кукловод не смотрел на Хоакина, он почесал попу - там где была аккуратная метка в виде звездочки Хоакин причесался и отправился к шкафу - достать одежду - узкие темные джинсы, голубой тонкий джемпер с широким горлом и серая жилеточка. Джинсы соблазнительно обтягивали попу, а джемпер подчеркивал цвет глаз... Пальто перекинуто через руку, шарф на шее, ботинки на ногах.

-Ну не такой уж я малыш... Мне уже семнадцать! Хоакин гордо вздернул подбородок. Да... 17 лет - такой возраст... Единица и семерка. Просто прекрасно... Кин похихикал от щекотки и уронил расческу. Чертыхаясь поднял, и вернул на место, повернулся к зеркалу.
-И ругать меня не будут. У нас тут не особо строго с правилами...
Кин как раз шнуровал ботинки, когда услышал:
- Добрый вечер, мне бы очень хотелось воспользоваться услугами вашего такси. Да, конечно. Куда-нибудь в центр, любезная. Превосходно. Парень поднялся с колен, и только открыл рот желая уточнить, куда же они все же идут, как его подхватили под руку и потащили вон из комнаты. Метка кстати все еще жглась, хотя теперь это больше было похоже на небольшой зуд - так что он просто не обращал внимание, как впрочем и на странные перемены в учителе.

====> Вместе с Хельмутом